Форвард «Голден Стэйт» Дрэймонд Грин – не только душа, мышцы и разум команды, он еще и ее язык. Его доматчевые и послематчевые пресс-конференции в этом году – клад афоризмов.
То он скажет, что интернет-эксперты – наркоманы, то признает свое решение в концовке проигранного матча «самым умным глупым поступком», то пять минут будет обсуждать тявкнувшего на него соперника: «Каждый в этой лиге теперь считает себя крутым парнем».
Звезда микрофона высказывается по поводу и без, о матчах и об околобаскетболе, о своей команде и о том, что к ней не имеет никакого отношения.
Например, о возможном обмене центрового «Кливленда» Андре Драммонда.
«Меня беспокоит отношение к игрокам в этой лиге. Это какая-то хрень, что Андре Драммонд сидел на скамейке в цивильной одежде, потому что команда собирается обменять его».
Грин объяснил недовольство так: «Недавно была ситуация с Джеймсом Харденом, который попросил об обмене. И его кастрировали за то, что он хотел перейти в другую команду.
Зато команда может выйти и сказать: «Привет, мы хотим обменять этого парня». И он вынужден будет сидеть и ждать, а если не будет проявлять профессионализм, то его назовут проблемой в раздевалке».
Так Дрэймонд Грин заступился за коллег и обвинил всех в двойных стандартах.
Вот в чем проблема ситуации с Драммондом: в НБА трансферное окно закроется 25 марта. Но уже сейчас некоторые команды, которым ничего не светит, готовятся к перестройке и хотят избавиться от дорогостоящих басктеболистов. Рынок еще не нагрелся, часть вариантов обмена недоступна просто по правилам потолка зарплат, и многие трейды придется вообще отложить на месяц.
В таких случаях ненужного игрока выводят из состава, пока ищут выгодную сделку. Так на днях «Детройт» поступил с Блэйком Гриффином, так же «Кливленд» поступил с Андре Драммондом. Эти игроки уже не дают командам столько, чтобы оправдывать свои минуты на паркете вместо развития молодых (в данном случае: форварды Бей и Думбуя – в «Детройте», центровой Джаррет Аллен – в «Кливленде»).
И у Драммонда, и у Гриффина – очень большие и неудобные для обмена контракты. У Гриффина, возможно, вообще худший в лиге: 36,8 млн в этом году, опция игрока на 39 млн – в следующем. При этом Блэйк за такие деньги набирает в предпоследней команде НБА 12 очков и 5 подборов и мажет вообще все броски. Раньше данки поправляли ему процент попадания, но с 2019 года некогда грозный данкер и шестикратный участник Матчей звезд не вколотил ни одного.
Непонятно, кому вообще нужен средний игрок с одной из самых больших зарплат в спорте.
(первый матч без Блэйка вчера «Детройт» характерно выиграл)
У Драммонда контракт чуть лучше – истекающий на 28,8 млн, но и в данном случае его новой команде придется отдать в обмене за него минимум 23 млн реальных зарплат (и нет, в 1946-й раз нет: «Бостон» не может использовать торговое исключение на 28,5 млн для обмена Драммонда, потому что его зарплата больше, а суммировать исключение с чем-то другим запрещено). Год назад цена за Андре составилла пик второго раунда и 25 млн в зарплатах игроков-пустышек. И эта цена с тех пор не выросла.
Покупателей на Драммонда или Гриффина пока не находится, пускать такого человека на паркет – бесполезно рисковать со случайной травмой и еще большим обвалом ценности. Поэтому игрока переодевают из спортивной формы в пиджачок, и на паркет он больше не выходит. В лучшем случае – сидит на скамейке, а иногда (так было с Заком Рэндолфом в «Сакраменто» в 2018/19) вообще ждет дома и тренируется отдельно от команды.
В концовке своей речи о несправедливости Дрэймонда Грина понесло:
«Пора уже начать проявлять уважение к игрокам. У нас должны быть равные права с командами. Потому что игрок становится худшим человеком на планете, когда хочет попасть в новую ситуацию. Но команде можно говорить, что она хочет кого-то обменять. И этот человек должен оставаться в форме, быть профессионалом. А если нет, то его карьера будет под угрозой. Лига должна защищать игроков от такого стыдного положения вещей».
Почему гнев Дрэймонда не вполне оправдан
В американском спорте, как известно, нет традиционного для Европы «трансферного рынка». Здесь игроков не покупают, не продают, не арендуют, а обменивают.
Да, в некоторых исключительных случаях спортсмена могут «традиционно» обменять на деньги, но это ограничено лимитами и другими правилами, которые зависят от лиги и вида спорта. Прямиком «на мешок кэша» в НБА, например, игрока не меняли с 1970-х. Сейчас каждый клуб может докладывать в обмен до 5,6 млн за сезон, но без дополнительных активов (пик или другой игрок) за доллары по правилам можно «купить» только выбор во втором раунде.
Конечно, даже если бы покупка-продажа оставалась легальной, 5,6 млн хватило бы разве что на пару ролевиков на дальний край скамейки. Средняя зарплата в НБА – более 9 миллионов долларов, медиана без учета двусторонних контрактов – около 4 млн, и этими цифрами мы и будем разбивать софистику Грина в пух и прах.
В эти миллионы долларов закладывается не только плата за продукт на баскетбольном паркете, но и надбавка за многие неудобства – в том числе и за возможность обмена в другую команду.
Клубы НБА – не независимые компании, которые платят игрокам деньги, а (опять же, в отличие от европейского клубного спорта) часть лиги. В Коллективном соглашении прописан основной принцип «игроки получают гарантированную часть доходов НБА в виде зарплаты», в 2011 году была введена схема распределения выручки клубов, так что технически можно сказать, что в Ассоциации «все платят всем».
Да, у каждой команды есть платежка, которую нужно наполнять по правилам потолка зарплат, есть налог на роскошь, который владельцы-транжиры выплачивают в общак. Но общие принципы «обезличивают» клубы: лига зарабатывает определенное количество миллиардов, половину из них получают игроки в качестве зарплаты, половину – клубы, причем схема распределения выручки «подтягивает» команды с маленьких рынков за счет отчислений от «Лейкерс», «Никс», «Нетс», «Уорриорз» и прочих богатеньких буратин.
И игроки подписывают свои унифицированные контракты не с отдельными клубами, а с НБА. Лига, словно большая корпорация, имеет право перевести игрока из одного офиса в другой – конечно, с учетом множества нюансов, прописанных в Коллективном соглашении. С которым Грин, Драммонд, Гриффин и еще пятьсот игроков НБА согласились как члены профсоюза. А значит, подписались на возможность обмена хоть в «Лейкерс», хоть в «Пистонс», хоть в клуб расширения «Мехико-Сити Кабронес», если в НБА такой появится.
За отказ прибыть в расположение нового клуба после обмена, кстати, полагается внушительный штраф и дисквалификация. Последним, кто так делал, был Андрей Кириленко 6 лет назад, когда «Бруклин» обменял его в «Филадельфию». После этого в НБА он больше не играл.
В чем Дрэймонд все-таки прав
У болельщиков действительно существуют ничем не прикрытые двойные стандарты. В отличие от спортсменов, клубу дозволено руководствоваться исключительно своими интересами: отчислять игроков на негарантированных контрактах ради экономии, например. Или обменивать баскетболиста в первый же неудачный сезон, вызванный травмой. Не дать контракт легенде клуба, потому что он, видите ли, много просит. Уволить тренера, потому что владелец хочет более громкое имя на этом посту.
Или обменивать тех, кто хочет остаться – как было с тем же Гриффином в «Клипперс»: в 2017 году он стал свободным агентом, менеджмент клуба на презентации показывал ему его будущее – с выведенным номером из обращения и прочей милотой – Блэйк продил контракт в июле, а уже в декабре его обменяли в «Детройт». И его ветреная мадемуазель (из семейства Кардашьянов, естественно) отказалась переезжать в холодный и скучный Мичиган, а поникший Гриффин перестал делать слэмданки.
И болельщиками это воспринимается спокойно или даже позитивно – бизнес же, ничего личного, а игроку и так платят миллионы.
В таком мировоззрении нет ничего странного и ничего нелогичного: фанат ассоциирует себя с клубом, а не с отдельными игроками. Те – лишь активы, лишь средство для получения побед и титулов. Великий центровой Нэйт Термонд остался без чемпионского титула: перед триумфальным сезоном-1974/75 «Уорриорз» обменяли легенду на молодого игрока с низкой зарплатой, драфтпик и наличные, потому что команде в тот момент срочно нужны были деньги. Генменеджер прямо заявил: «Денежный аспект обмена сделал его привлекательным, это даст нам финансовую жизнеспособность».
Как думаете, что фанаты ГСВ помнят лучше: титул-75 или отсутствие перстня у Термонда? Многие и сейчас скажут, что все правильно сделали, раз выиграли без Нэйта, то он и не нужен был той команде.
Любители НБА настолько любят поиграть в «диванных менеджеров», что забывают: за активами скрываются живые люди.
А за командами скрываются не только клубные цвета, но и владельцы, которые, напомним, получают половину доходов НБА.
В прошлом году клубы получили в сумме 1,85 млрд долларов операционной прибыли – то есть каждый владелец (конечно, у некоторых клубов есть целая группа владельцев, но упростим) получил в среднем 60 млн «годовой зарплаты» от владения клубом. В полтора раза больше, чем получают самые звездные и высокооплачиваемые игроки НБА.
Болельщик всегда будет критиковать спортсменов (еще чаще – тренеров), потребует продать, уволить, обменять их «на тех, что получше», обязательно сожжет майку баскетболиста, если тот уйдет из команды по своей воле.
Но если решение о разрыве трудовых отношений с игроком исходит от клуба – все отлично, потому что за любимой командой зритель видит себя, свои идеалы и свои эмоции, а не менеджеров и владельцев с миллионными состояниями, в интересах которых и меняют, и отчисляют, и продают спортсменов.
И это, дорогой Дрэймонд, никак не изменить.
Дрэймонда Грина не уважают, потому что он набирает мало очков. Но это мозг «Уорриорз»: более 10 передач уже в четырех матчах подряд
«Голден Стэйт» действительно потратят 300 млн долларов и станут самыми большими транжирами в истории НБА?
Вы вообще не понимаете смысла максимальных зарплат в НБА. Давайте это исправлять
Фото: Gettyimages.ru/Ezra Shaw, Dave Reginek; East News/ASSOCIATED PRESS/East News
Оставить комментарий
Ваш емайл не будет опубликован. Обязательные поля помечены как (обязательное)