Эксклюзивное интервью с Романом Богатовым перед Brave CF 51 4 июня 2021 года

«История с UFC для меня не завершена». Богатов ещё намерен проявить себя в лиге Даны Уайта

Алла Князева

20 мая 2021, 20:45 МСК

Поделиться

Комментарии

Роман планирует вернуться, но уже в другой дивизион. А сейчас главная цель россиянина — пояс Brave CF.

Экс-боец UFC Роман Богатов 4 июня проведёт свой второй бой в лиге Brave CF. Его соперником на турнире Brave CF 51 в Минске станет россиянин Абдулмуталиб Гаирбеков. В 2020 году Богатов, будучи непобеждённым, подписал контракт с лигой Даны Уайта. Увы, свой первый поединок в промоушене он проиграл и был уволен — как объявили позже, за неоднократное нарушение правил в бою. В эксклюзивном интервью «Чемпионату» Роман рассказал, когда планирует совершить вторую попытку попасть в UFC, что он в действительности думает о рефери Марке Годдарде и много ли платят в Brave.

В лёгком весе кабаны конкретные выступают

— Вы проведёте уже второй бой в Brave CF. Расскажите, какие впечатления у вас сложились об этой лиге? И почему в итоге решили подписать контракт именно с ней? — Это такая молодая развивающаяся лига. Когда менеджер мне предложил провести бой там, я прежде про неё не слышал. Мне показалось, она быстро прогрессирует. Думаю, в дальнейшем эта лига, возможно, будет в топ-3. К тому же она довольно конкурентная.

Фото: instagram.com/roman_bogatov

— Для вас это не промежуточная остановка, здесь вы настроены серьёзно? — Да, здесь я хочу продуктивно действовать. Я подписал контракт на пять боёв, один уже провёл. Цель — завоевать титул в категории до 66 килограммов.

— Для вас имеет какое-то значение, что ваш следующий соперник Абдулмуталиб Гаирбеков тоже из России? Вам ведь там запросто могли дать и иностранца. — Кстати, это, по-моему, первый соперник из России в моей профессиональной карьере. Конечно, мне никогда не хотелось конкурировать с бойцами из России. Есть целый мир, и интереснее расширять бойцовскую географию, соревноваться с другими странами, другими школами и философиями. Потому что в России я всю жизнь конкурировал и в вольной борьбе, и по любителям в ММА. Но если лига так посчитала нужным, если они решили, что это будет хороший бой, то моя задача — доказать, что я могу драться с любыми бойцами и дойти до титула. Если дорога к нему лежит через этого соперника, значит, буду биться с ним.

— Как думаете, насколько он для вас будет опасным? Сейчас он на серии из семи побед. — Этот соперник действительно заставил меня пересмотреть мои тренировки и работать гораздо усерднее. Где-то я мог видеть, что я сильнее оппонента и не так выкладывался, не так работал. А этот соперник действительно меня замотивировал, открыл во мне новые силы. И сейчас я гораздо упорнее готовлюсь. Также у него есть разные звания, и по любителям он хорошо выступал. Плюс он из Дагестана, а там ребята всегда хорошо борются, да и в стойке дерутся, всегда подготовлены и физически, и функционально, у них очень мало слабых мест. Поэтому я настраиваюсь быть готовым в любом аспекте и стараюсь проделывать большую работу.

— То есть усерднее работаете и над ударкой, и над выносливостью, и над борьбой? — В большей степени я уделил внимание именно борьбе и партеру, а также борьбе в стойке. Это моя база, на это я делаю основной акцент в боях. Но и над другими аспектами работал. Хотя упор делаю на борьбу и функциональную подготовку, потому что бороться он тоже неплохо умеет, может действовать и в стойке, и в борьбе. Мне обязательно нужно быть готовым в любом аспекте. Но ещё считаю, что я должен работать над своим стилем. Думаю, своего стиля всегда нужно придерживаться и делать на него упор.

— Раньше вы выступали в лёгком весе, а в Brave CF перешли в полулёгкий. Слишком большие соперники были в предыдущем дивизионе? — Ну да, кабаны там конкретные выступают (смеётся). Да, я слишком маленький был для этого веса. До тех пор, пока не проиграл, пока у меня был рекорд 10-0, я ощущал, что выигрываю, мне этого хватает, и не было такой надобности гонять вес. Но теперь решил, что нужны изменения, я воспринял это как какой-то намёк от жизни, что нужно что-то поменять. Да и в последнее время по 3-4 килограмма гонял, максимум пять. Это не сравнить с тем, сколько сбрасывают бойцы с 85 килограммов. Он и наберёт гораздо больше в день боя.

«Меня относили на балкон — подышать». Самые сложные весогонки Хабиба. Видео

В UFC так получилось, что я там 2-2,5 килограмма всего набрал. Для 70 килограммов я очень лёгкий был. Не считаю, что главный аспект в бою — это вес. Есть другие качества, гораздо более важные: интеллект бойца, навыки, выносливость, характер. Но и этот аспект очень влияет, и лучше его не упускать. Да, если бойцы более близки по технике, навыкам, скорости, то будет решать уже функциональная и силовая выносливость. На первый план тогда станут выходить физические кондиции и масса.

— Сложнее стало гонять вес? — В принципе, нет. Здесь я провёл первый бой в категории до 66 килограммов и 200 граммов. Легко сбросил, даже не ожидал, что так будет, никаких проблем не испытал. Подержал немного диету, но в целом хорошо себя чувствовал. Более того, где-то к 3-4 часам ночи перед взвешиванием, которое проводилось утром, я согнал вес, у меня была норма, и я легко уснул впервые в жизни. Обычно перед взвешиванием всю ночь не могу уснуть и плохо себя чувствую. А тут пришёл и вырубился, мне не хотелось ни пить, ни есть — только спать. Не ощущал никаких тягот для своего организма.

— И к поединку нормально подошли, не было такого, что не успели восстановиться, например? — Нет, в этом плане всё нормально было. Единственное — в прошлом бою мои физические и функциональные кондиции были на плохом уровне, я был плохо готов. Но весогонка никак не сказалась на мне.

Фото: Jeff Bottari/Getty Images

Как минимум в одном из моментов Годдард совершил ошибку

— История с UFC для вас закрыта? — Не думаю. В жизни ничего невозможного нет. Уже сколько было примеров, когда бойцов из UFC увольняли, но они возвращались обратно. Слышал даже, что некоторые по 3-4 раза возвращались. Я держу это в перспективе в голове. Для меня эта история не завершена. Сейчас моя главная цель — это взять пояс в Brave, стать чемпионом, защитить титул, одержать 5-6 побед и попробовать снова попасть в лучшую лигу мира. Потому что у меня есть такое ощущение явной незавершённости. Наверное, я перегорел в том бою, да и соперник был опытный, примерно за 12 лет у него не было ни одного поражения. Плюс это был не мой вес. Поэтому, думаю, приду туда в 66, хорошо подготовлюсь, в том числе и ментально, уже не перегорю и подойду ко всему более рационально и разумно. Но сейчас главное — это хорошо выступать в Brave, проявить себя, взять пояс.

— Когда вы проиграли тот бой и несколько раз нарушили правила, в соцсетях вам прилетело много негативных комментариев. Как вы к этому отнеслись и важна ли для вас поддержка фанатов? — Пожалуй, я впервые столкнулся с такой реакцией общества. Многие поддерживали, но и многие высказывались негативно. Те, кто поверхностно знает спорт и поверхностно судит, скорее всего, просто выплёскивали свой негатив, накопленный ранее. Конечно, было немного неприятно. Для меня было странно, что у нас народ такой озлобленный. Может быть, из-за того, что у нас в России жизнь нелёгкая. Но я как-то отстранённо на это смотрел. Это ведь всего лишь мнения: сказали — забыли, жизнь продолжается. Поэтому я сильно не обращаю внимания на положительные и негативные мнения.

— Сейчас в ММА и особенно в UFC остро стоит проблема запрещённых ударов. После поединка Петра Яна и Алджэмейна Стерлинга очень много боёв стали завершаться подобным образом. При этом бойцам, которые получают такой удар и отказываются продолжать поединок, присуждают победу. На ваш взгляд, насколько это правильно? — Если рассматривать именно бой Петра Яна и Алджэмейна Стерлинга, титульный поединок, то, я думаю, даже если соперник нарушил правила, не нужно отдавать другому пояс. Можно хотя бы аннулировать этот бой или присудить победу, но не давать пояс. Странно видеть, когда чемпион так выигрывает. Хотя бы в титульных поединках нужно исключить это правило.

«Это Акт Алджофейка». Экс-чемпион UFC сравнил бойцов-симулянтов с футболистами

Но по части колена в голову уже давно идут споры о том, что считается партером, а что нет. Например, удар Хорхе Масвидаля с разбега в голову Бену Аскрену был гораздо опаснее, чем если я нанесу удар, когда прижму человека к сетке и он будет стоять на одном колене. В ONE Championship, например, разрешены и колени, и удары ногами в партере. Мне кажется, нужно пересмотреть правила. Потому что где-то в пылу боя эти нюансы сложно контролировать. Где-то ты ловишь ажиотаж, эмоции и не за всем можешь уследить.

Фото: instagram.com/roman_bogatov

— В вашем поединке в UFC ведь был как раз такой момент? — Да, тот же самый момент был. Марк Годдард, судья, заходил перед боем и акцентировал наше внимание на действиях в партере. Объяснял, что, когда на пальцах боец стоит, это не считается партером, а когда ставит полностью ладошку, уже считается. Акцентировал внимание на руках. И я это зафиксировал. И когда в бою был такой момент, я следил именно за руками соперника. Вижу, что он отрывает руки. И мне показалось, что он начал вставать и находится на корточках, то есть его колени оторваны от канваса. Почему-то я держал это в голове. И я подумал, что можно ударить. Сомневался до последнего, поэтому даже сильно не ударил. И Пётр Ян тогда объяснял, что у него такая же ситуация была, что судья также акцентировал внимание на положении рук соперника. Сложно за этим всем углядеть, такие тонкие моменты. Я думаю, надо как-то корректировать правила.

— Был ли всё-таки у вас тогда конфликт с Годдардом? — Нет, какой там конфликт. Раздули, кто-то написал с какого-то аккаунта, я в этой соцсети («Твиттер» – Прим. «Чемпионата») даже в жизни не был и не знаю, как там регистрироваться. И не знаю, кто это сделал. Просто удивился, что это вообще произошло. Получился какой-то резонанс, новости уже начали писать, якобы я угрожаю, сразу начали писать плохие комментарии обо мне. У нас ведь как: кто-то что-то скажет, а люди сразу реагируют, не зная ситуации. А претензий у меня нет к судье, он судит так, как может. Если он где-то ошибается — так он тоже человек. Я считаю, как минимум в одном из моментов он совершил ошибку: когда я бил сопернику в живот, в печень. Частично в один момент я задел пах, точнее, именно ракушку. А в момент второго удара я вообще не коснулся паха, был чистый удар в печень. Я почувствовал сразу, как Леонардо стало плохо и он начал просто симулировать. Но это был такой, знаете, домашний боец, его там все уже знают и любят, и поэтому судья даже не смотрел в мою сторону. Даже не стал смотреть повтор, чтобы понять, куда колено прилетело. Думаю, немного предвзято он в тот момент судил.

— Сейчас следите за лёгким дивизионом в UFC? На днях там появился новый чемпион — Чарльз Оливейра. — Да, конечно, слежу. Это мой любимый дивизион, очень интересно за ним наблюдать. И бой Оливейры и Чендлера очень ждал, потому что после ухода Хабиба определяли нового чемпиона, и было интересно, кто займёт трон. Оливейра такой путь прошёл, сейчас хорошая череда побед у него. Мои симпатии были на его стороне, поэтому мне было интересно, сможет ли он дойти до своей цели.

— Как думаете, кто может сейчас ему составить достойную конкуренцию? Летом будут биться Конор Макгрегор и Дастин Порье, которых называют в числе главных претендентов на титул. — Да, и тот, и другой могут. Но, думаю, Конор уже не такой голодный. Он просто будто хочет ещё что-то доказать, что он чемпион, боевые годы вспомнить. Но всё равно человеком должен двигать какой-то голод. Если его нет, вряд ли что-то получится. Думаю, он просто сейчас пытается самоутвердиться, доказать, что он лучше. А Порье может составить конкуренцию. Считаю, Оливейра — Порье будет хорошим боем. Но там ещё есть пара ребят. Джастин Гэтжи тоже на ходу, Бенеил Дариуш только что победил. Ну и, я думаю, Ислам Махачев рано или поздно всё-таки доберётся.

Фото: instagram.com/roman_bogatov

Преемник Хабиба тоже выпрыгивает из клетки. Оливейра нокаутировал Чендлера. Видео

— Да, как раз сейчас много разговоров о том, что Хабиба Нурмагомедова на троне в итоге должен сменить именно Махачев. Как оцениваете его шансы? — Не знаю, вообще в этой организации всё возможно. И мы видим, что каких-то бойцов могут прямо продвигать, а каких-то — откровенно отбривать. Порой всё не только от организации зависит, но и от бойцов тоже. Они просто отказываются наотрез подписывать контракт, выходить биться с Махачевым. Они видят, что он тренируется с Хабибом и близок к нему, что он, возможно, даже более талантлив, чем Хабиб. Поэтому избегают боя, и сложно сейчас подобрать момент, дождаться своего часа, чтобы Исламу выскочить и попасть в топ-5. А боец не может вечно находиться на пике. И если не будут подворачиваться удачные моменты ещё пару лет, если он не сможет выйти с кем-то из топ-5, то пик тоже может уйти. Это опасно, форма начнет ухудшаться, и он может так никогда и не попасть в топ-5. Думаю, он уже давным-давно заслуживал быть на месте Оливейры. Совсем недавно они в рейтинге очень близко стояли, а Ислам — не помню, в топ-10 или в топ-15.

— Как раз на днях подтвердилась дата следующего боя Махачева, и его соперником станет Тиаго Мойзес, который находится на 15-й строчке. Ощущается, что Ислам расстроен. — Но он молодец, всё равно продолжает и остаётся активным. Возможно, после этих побед его каким-то образом поставят ближе хотя бы к топ-6, к тем, кто наотрез отказывается с ним биться.

«Без Абдулманапа дисциплина не такая жёсткая». Приведёт ли Махачева к титулу Хабиб-тренер?

Главное — взять титул и ещё раз постучаться в двери UFC

— Сказалась ли ситуация с увольнением из UFC на вас морально? Долго ли переживали? — Первые месяц-два спокойно относился. Воспринимал это так, что в жизни есть разные моменты, спады и подъёмы, и жизнь продолжается. А ближе к осени, месяца через 3-4, были уныние и даже депрессия, потому что это была моя цель и мечта жизни. Не конкретно по поводу UFC, а просто стать лучшим, забраться на самый высокий пьедестал. В вольной борьбе, например, я на Олимпиаду хотел поехать и выиграть, а сейчас, в ММА — это UFC. Конечно, было ощущение, что потерян какой-то смысл, какая-то цель. Но потом понял, что всё равно необходимо продолжать, как бы то ни было. Сейчас мне нужно выступать в этой лиге, а потом я вернусь туда и, может быть, ещё всего добьюсь. Сейчас мне 30 и, кто знает, может, мне ещё лет 10-15 выступать. Может быть, это просто более сложный путь и жизнь не даёт мне легко это получить. Если Ислам Махачев не останавливается, то и я тоже иду вперёд.

— Какие в целом ощущения остались после первого боя в UFC именно от организации турнира, от обстановки? В основном бойцы говорят, что, если сравнивать с другими промоушенами, то это вообще небо и земля. — Да, например, экипировка, жильё, питание, выезд до арены и обратно — все эти моменты доведены уже до идеала. Немного не понравилось, наверное, только судейство. Какие-то политические моменты: если ты действительно интересен UFC, то они возьмутся и продвинут тебя, а если мешаешь, то, наоборот, задвинут назад. Это немного расстраивает. А в целом всем остался доволен.

— Тем не менее многие бойцы жалуются, что зарплаты в UFC низкие. Насколько разнятся финансовые условия, например, с Brave? — Да, многие высказываются, что в UFC могли бы платить и больше. В начале меня, в принципе, устраивало всё. Например, в М-1 был один гонорар, а в UFC он уже был в 1,5-2 раза больше. И меня устраивало это при условии, что я буду постепенно развиваться. Если хочешь больше зарплату, то лучше выступай, выигрывай. Я всегда полагаю, что всё зависит от меня, мне самому нужно стараться и идти к этому. А в Brave мне предложили примерно такие же гонорары, что и в UFC. Поэтому в финансовом плане меня Brave очень устраивает и радует. И за титул должны тоже очень неплохие деньги заплатить.

Фото: facebook.com/bravemmaf

— В том бою в UFC вы тогда больше работали в стойке, хотя ваш козырь — это борьба. После этого поединка уже не хотите так экспериментировать? — Есть такие подводные камни, я их просто всё время не раскрывал. В последнее время у меня были трудности с борьбой, мало стал уделять ей времени, со здоровьем были небольшие сложности. Поэтому в борьбе у меня мало что получалось, и последние год-полтора очень мало боролся. И вряд ли бы я тогда физически вытянул, если бы от начала и до конца боролся, как обычно. Поэтому поступал, исходя из своих кондиций и возможностей, и пришлось действовать в стойке. Ну и ещё был такой момент, что, когда я ещё только смотрел бои этого промоушена, у меня он ассоциировался с каким-то шоу в большей степени, нежели только со спортивным мероприятием. И это как-то закралось в моё подсознание и, когда я выходил, хотелось что-то эффектное произвести. Ну, произвёл (смеётся). Это было ярко. Жаль только, что неэффективно.

— В перерыве между раундами ваш секундант ударил вас по лицу и довольно резко начал пытаться ободрять. Он часто вас так настраивает? — Да нет. Он меня просто впервые секундировал, находился неподалёку, поэтому смог приехать и поддержать меня. Но у него тоже, наверное, был переизбыток эмоций, как и у меня, он слишком переживал за меня. Но в тот момент, если честно, я даже об этом не думал. Мыслями находился больше в бою, думал, что мне сделать, чтобы выиграть, поэтому не скажу, что на меня это очень повлияло.

— Где вы сейчас проходите подготовку к боям? — В данный момент нахожусь в Сочи, здесь делаю больше упор на борьбу, у меня здесь есть хорошие друзья, которые мне помогли. Нахожусь в спорткомплексе «Витамин», здесь отличные условия: и гостиница, и любые залы — боксёрский, борцовский. Поэтому я полностью отдан тренировкам. И природа здесь отличная: горы, море. Делаем кроссы на гору Ахун по 12 километров. И ребята, вольники и грэпплеры, помогают мне в подготовке. Из известных бойцов никого нет, я больше с профильными спортсменами занимаюсь.

— Насколько для вас важно наличие именитых соперников? В Brave в полулёгком дивизионе пока нет каких-то громких имён. — Я пока не гонюсь за громкими именами. Просто хочу достичь результата. Главное — взять титул и ещё раз постучаться в двери UFC, сказать, что я готов. Теперь моя цель тут — это титул, а какие имена будут, мне без разницы.

— У вас ведь четверо детей? — Да, и вот получилось вырваться, наконец. Большая семья, требуется много внимания и заботы, много всяких дел и суеты. Плюс мы ещё открыли барбершоп и стало нужно решать много вопросов и одновременно тренироваться. Поэтому к своему последнему бою я подошёл не в лучших кондициях. И после этого супруга, можно сказать, вытолкала меня и сказала, чтобы подходил к поединку только в хорошей форме, чтобы в этот раз был на 100% готов. Поэтому сейчас я отложил всё в сторону и на первое место поставил подготовку, чтобы лишний раз не рисковать и не получить ещё одно поражение.

— Хотели бы, чтобы дети тоже серьёзно занимались спортом? — Главное, чего я хочу, — это чтобы они выросли хорошими людьми, порядочными, достойными и уважали других. А пример с меня они в любом случае будут брать. Они с двух-трёх лет уже все в зале, для них это привычная атмосфера, когда рядом большие дядьки спаррингуют, борются, падают. И они сами на меня по двое-трое нападают гурьбой и пытаются забороть. Поэтому, думаю, они в любом случае будут чем-то заниматься. Конечно, хотелось бы, чтобы они были настоящими мужчинами, сильными и могли защитить свою семью и своих близких.

Фото: facebook.com/bravemmaf

— Если всё же задумаетесь когда-то о завершении карьеры, чем планируете заниматься, как зарабатывать деньги? — Хочу, чтобы они сами приходили — и всё. Падали с неба. Так хочу жить (смеётся).

— Или заработать на боях столько, чтобы потом уже ни в чём не нуждаться. — Да, в идеале так. Моя супруга — творческий человек, очень любит заниматься одеждой и хочет раскрутить бренд какой-нибудь, связанный с моим именем. Конечно, мне для этого нужно лучше выступать и в UFC пробиться и выигрывать, чтобы это было более оправданно. Ей нравится что-то моделировать. И думаю, что моя задача — это заработать побольше денег, а её задача — грамотно их использовать. Сейчас ещё барбершоп открыли, поэтому приглашаем всех, кто хочет выглядеть красиво и иметь красивую бороду (смеётся). Сейчас занимаемся этим вопросом и в дальнейшем хотим открыть сеть по России. Хотя в целом, если честно, после боёв я просто хотел бы проводить больше времени с семьёй, родителями, близкими и радоваться жизни. А заниматься уже не так важно, чем.