Александра Трусова — девочка, победившая гравитацию и проигравшая скольжение

Фигурное катание многие считают искусством в спорте. Сначала ценилась грациозность в катании, затем появились истории, которые переносились на лёд, постепенно усиливалась роль хореографии. До сегодняшнего дня технический прогресс шёл медленно. Сделать новый сложный элемент или лишний оборот в прыжке в женском одиночном катании считалось смелостью и всегда вызывало восхищение, но было крайне невыгодным явлением из-за нестабильности в исполнении ввиду возраста и веса большинства фигуристов. Именно из-за неспособности добиться стабильности у мужчин не получилось сразу ввести моду на четверные после первого четверного тулупа, исполненного Куртом Браунингом в 1988 году. После 1998 года, когда Евгений Кулик впервые смог выиграть Олимпиаду с четверным прыжком в программе, обладатели квадов первенствовали максимум на чемпионатах мира. И только Юдзуру Ханю своей победой в 2014 году окончательно ввёл в стандарт четверные для мужчин. Однако упор на квады никогда не приводил к победе на Олимпиаде. Достаточно сказать, что король четверных Тимоти Гейбл с четырьмя чисто исполненными квадами в 2002 году удостоился лишь олимпийской бронзы. Нейтан Чен, кумир-современник Трусовой, исполнивший в одной программе шесть четверных, сумел заставить себя скользить и начал побеждать Ханю, однако Олимпиада пока не покорилась и ему. Первый исполнитель квада в женском одиночном катании Мики Андо Олимпиаду тоже не выигрывала. 

Заскок на прыг-скок и «синдром Гейбла»

Александра Трусова прыжки ультра-си начала изучать с 10 лет. Первой попыткой был тройной аксель у Александра Волкова. То, что он для Саши «тяжёлый», было понятно уже тогда. Активнее его изучать она начала только у Тутберидзе — там впервые стали получаться выезды, но прыжок оставался сырым. Следом шли четверные сальхов, тулуп (её любимый), лутц, флип и риттбергер. На тренировке она первой также прыгнула каскад четверной лутц — тройной риттбергер. Из запрещённых прыгала каскад из тройного лутца и двух тройных риттбергеров и три тройных сальхова через ойлер — продемонстрированы были в 2017 году на тренировке перед юниорским Финалом Гран-при. В «Ангелах Плющенко» она впервые прыгнула четверной риттбергер. «Кручусь я не очень быстро. У меня группировка идёт за счёт высоты прыжка. А прыгаю я так высоко, наверное, от природы. […] У меня не самая лучшая техника выполнения прыжков. Не могу сказать, что прыгаю очень технично. Даже часто говорят, что половину прыжков я беру за счёт силы». (Александра Трусова). «Сначала мы напрыгивали все прыжки. Тройные поднимали в высоту. Смотрели. Потом пробовали на удочке, в защитных штанах, чтобы избежать травм. Почти год мы занимались этим. Поначалу это было по несколько попыток на тренировке. Давали 1-2 раза сделать четверной, наблюдали. Всё хорошо. 3-4 дня перерыв, чтобы отдохнула. Когда у Саши это стало входить в систему, и мы видели, что она физически готова, готова по голове, не боится, то продолжали работу» (Даниил Глейхенгауз).

Прыгучесть и выносливость были заметны ещё в раннем детстве. Её постоянно тянуло на экстремальные выкрутасы, свойственные больше мальчикам. «У Трусовой хорошие физические данные и фантастически выносливый организм. Многие дети не выдерживают таких нагрузок, с которыми она легко справляется» (Ольга Шевцова, первый тренер Трусовой). «Она не по годам развита физически: её мышцы работают на уровне взрослого человека. Достаточно посмотреть, какое у неё резкое скручивание при исполнении прыжков» (Алексей Железняков, хореограф). «Она фантастическая. Невероятная девочка, особенная фигуристка» (Юдзуру Ханю). «Она делает невероятные трюки на льду. Очень круто наблюдать за этим. Когда я был в её возрасте, я не умел делать столько четверных, только тройной аксель. Если бы мы соревновались, она бы, возможно, победила» (Нейтан Чен). Отец водил её в спортивный зал, учил силовым упражнениям. «Шутили, что Саша за счёт своего характера и выносливости сможет добиться успеха в любой дисциплине, даже в баскетболе — просто включит режим «добиться во что бы то ни стало», научится прыгать выше всех и этим компенсирует маленький рост» (Вячеслав Трусов). Ей подарили ролики, с которых она не слезала, и так было выбрано фигурное катание.

Трусова, по сути, повторяет путь Тимоти Гейбла — «прыгай или умри». Гейблом в своё время восхищались все. Он тоже «улетал куда-то в космос» — далеко от Земли с её соревнованиями, победами и олимпийскими золотыми медалями. За свою карьеру он приземлил 76 квадов. «В первый раз, когда я приземлил три четверных прыжка на соревнованиях, я ошибся на тройном флипе. Если бы меня не заставили встать и идти дальше, кто знает, может я бы никогда не установил этот рекорд. Но [эта ошибка на тройном флипе] остаётся в твоей голове, и это уже не весело» (Тимоти Гейбл). Гейбла часто приводят в пример, когда говорят, что в будущем квадистки будут страдать от травм. По признаниям Гейбла, 99 % своих травм он получил из-за четверных прыжков, однако учить четверные Тимоти начал довольно поздно, что, собственно, не могло не сказаться. Его стремление к квадам доходило до безумия. «Я хотел буквально подбрасывать своё тело в воздух и вращаться в надежде на лучшее. Когда другие тренеры приходили на каток и видели меня на тренировке, они говорили: „Ты сумасшедший. У тебя не получится.“ Я стремился делать по 80 четверных в день, это стоило мне последних двух лет карьеры» (Тимоти Гейбл). Тимоти учил четверные без удочки (их тогда не было) и часто делал сложные прыжки без раскатки и разминки. Из-за особенностей правил на национальном чемпионате США он отказывался от прогонов программ, что негативным образом сказывалось на выступлении. Олимпиаду он так и не выиграл. На последнем олимпийском старте в 2002 году он уступил Алексею Ягудину и Евгению Плющенко с меньшим количеством четверных, заняв третье место. 

Тренер Александр Волков, поставивший Трусовой все тройные прыжки, называл её «пластилином», и считал, что при неправильном подходе её можно испортить: «Бывает жёсткий пластилин, бывает мягкий. Она была мягким, а с такими тренер всегда рискует. […] Пластилин — это опасно, но заманчиво для тренера. Ты ей говоришь – она пытается сделать то, что ты просишь. И ты радуешься, но ловишь себя на мысли: то ли получится слепить фигуристку, то ли испорчу её». То, что Трусова «деревянная» и хронически плохо скользит, видели все — и Волков, и на тот момент директор «Самбо-70» Эдуард Аксёнов, не хотевший брать её в группу Тутберидзе. Убеждать пришлось самому Виктору Кудрявцеву.

Легко в учении — тяжело в бою

Способность к прыжкам и желание бить рекорды перевесили желание учиться скользить. «Скользить не любила и не умела. Деревянная. Дёрганая. Резкая. Очень резкая. С одной стороны для прыжков это хорошо, но с другой – мешало, так как не могла попасть в ритм. И терпеть не могла вращаться» (Александр Волков). Тутберидзе не стала работать с «головой» Саши и оставила её «плыть по течению». Вопреки расхожему мнению, что Тутберидзе контролирует всё и вся в тренировочном процессе, по контенту программ Трусовой был хорошо заметен бездумный упор на прыжки. Когда любой тренер, видя, что фигурист не вывозит заявленный набор сложных прыжков, старается всё подрезать и сбалансировать, команда Тутберидзе, словно махнув рукой, оставила «ракету» лететь самостоятельно по свободной траектории. «Трусова очень любит бороться с рекордами. От обычных задач ей становится скучно, поэтому я всегда ставлю перед ней повышенные цели» (Этери Тутберидзе). Головой Саша понимает, что одними прыжками больших успехов не добиться, но тело диктует свои правила. Она — как каскадёр, который помимо трюков старается изображать что-то и как актёр, но ноги всё равно хотят махать, как Джеки Чан, а руки — взять огромную пушку, как Шварценеггер. «Трусова — упрямая. Если её не останавливать, она может прыгать до посинения. […] Отговорить Сашу от того, чтобы не прыгать что-то более сложное, невозможно. […] Скажи ей: „Делай, что хочешь“, и Саша будет прыгать часов пять. Предложишь: „Пойдём, повращаемся“, и она ответит: „Нет, ещё немного попрыгаю“» (Даниил Глейхенгауз). 

Система Тутберидзе уникальная, но к успеху фигурист придёт только в «шорах»

Похоже тренерский штаб устраивало упрямство Саши и однобокий взгляд на фигурное катание. Они понимали, что нежелание балансировать контент — это «заводская» проблема Трусовой. На этой почве произошёл переход от пытавшегося сдерживать её порывы Волкова к Анне Царёвой, а через полтора месяца — к Тутберидзе. «Я её не пускал на четверные. Понимал, что она их будет прыгать, но на тот момент ей было двенадцать лет. Честно, мне было её жалко. Ребёнок, двенадцати лет — и на четверные?! Нет» (Александр Волков). Этери могла, конечно, надавить на Трусову, но это могло развалить всё — и первую, и вторую оценку. Трусова точно послушалась бы тренеров, но она была бы уже не собой. «Она абсолютно спокойная, уравновешенная по характеру девочка, которая выполняет все задания тренеров. Она никогда не ставит под сомнение авторитет тренеров, что тренер может быть где-то не прав. Даже на чемпионате мира, когда она выходила на произвольную программу, я видел, что нервничает. И когда я её настраивал, успокаивал, то спросил: „Саша, что ты любишь больше всего? Наверное, скользить?“ Сказал это в шутку. Она смутилась: „Ну, нет, но можно. Но больше всего я люблю прыгать“. И тогда перед самым её выходом на лёд я сказал: „Саш, если ты больше всего любишь прыгать, ну иди и прыгай“. […] Она взрослеет, прогрессирует, ей хочется это делать, и невозможно остановить человека в его стремлении развиваться» (Даниил Глейхенгауз). «У Трусовой характер ближе к мужскому. Она совершенно недовольна своим катанием. […] Она — фанатик. Ни разу не было, чтобы мне нужно было её заставлять или, как я называю, раздраконить на работу. Она сама прекрасно знает, что ей надо, и она идёт к цели» (Этери Тутберидзе). Попытки тренерского штаба сокращать количество ультра-си приводили только к конфликтам. Трусова рецепт победы видела только в количестве квадов. Даже после перехода к Плющенко она наивно выдаст: «Почему-то я же не могу откатать чисто», словно продолжая искать причину, которая, вообще-то, всегда лежала на поверхности — на поверхности её тела.

Квады, деньги, два катка

Команде Плющенко, впрочем, удалось переломить эту ситуацию. На Чемпионате России 2021 программы Трусовой срезали аж до двух четверных. Евгений, как Король Ночи, лишил Бурерождённую одного дракона. Но на интервью Трусова всё равно продолжала настаивать, что это временно и произошло из-за загадочной травмы. Тем не менее, такой контент не позволил одолеть учениц Тутберидзе, превосходящих Трусову в непрыжковой технической сложности и компонентах. Плющенко пытается залезть в голову Трусовой и переделать её мышление, но всё заканчивается подкачанной Джульеттой с лицом мёртвого Ромео, рассекающей по льду от прыжка к прыжку с мальчиковой боевой хореографией. Тутберидзе неспроста прятала плечи Саши почти во всех программах. У зрителей возник бы диссонанс. Девочку должна изображать девочка, а не бодибилдер. Плющенко же, как специально, обнажил все возможные недостатки Трусовой — не к телу нежные платья, не к духу нежные программы. При этом вытаскивать такие программы Саша была не готова ни по «голове», ни по «актёрке».

Вопреки популярному мнению, инициатором перехода Трусовой к Плющенко был не Сергей Розанов, а отец Саши Вячеслав, который успел тесно сдружиться с семьёй Плющенко. В отличие от дочери он смотрит на спорт не как на идею, а как на средство; возможно поэтому он не смог добиться значимых успехов на своём поприще — в единоборствах. Он посчитал, что Трусова добилась достаточной звёздности, и решил это монетизировать. Неудачи на стартах под руководством Тутберидзе он использовал как повод для перехода, и убедил в этом Сашу. Ей по большому счёту всё равно, где прыгать, ей важно собрать ядерный пента-трик квадов и злополучный триксель. Плющенко точно не стал бы этому препятствовать. У него с отцом Саши сложились партнёрские отношения, которые вышли далеко за пределы любительского спорта. Они рассчитывали заработать на ледовых шоу, но пандемия немного нарушила их планы — Саша успела потерять долю популярности, а сезон ледовых шоу из-за карантина никак не стартует. Чтобы удержать популярность Трусовой и её спонсорские контракты, Плющенко определил к ней молодого тренера Дмитрия Михайлова, который должен был работать с ней «под ключ». Сам Плющенко в этой троице остался «свадебным генералом» для кисс-энд-края. С Михайловым Саша нашла общий язык и сблизилась достаточно тесно. Это сближение послужило дополнительной мотивацией для Трусовой работать дальше. Она слушается его во всём. Урезание контента Трусовой становится возможным благодаря этому союзу.

Плющенко и Рудковская строят большой бизнес. Они возводят в Москве два катка, создают люксовые условия для будущих фигуристов. Инвесторы вкладывают огромные деньги в их строительство и рассчитывают получить прибыль с ледовых шоу, в которых будут участвовать звёзды фигурного катания. Трусова и Косторная — первые ласточки. В новые апартаменты семья планирует определять именитых фигуристов, которые будут тренироваться в любительском спорте и параллельно кататься в профессиональном — на шоу «Ангелов».

Переманивание фигуристок Тутберидзе в команду Плющенко — не война, а прагматичный расчёт

Сейчас образовывается масса звёздных фигуристов, которые близки к завершению карьеры. Переманивание звёзд ещё даже не начиналось. После окончания пандемии гномы с полной силой приступят к переговорам как с российскими фигуристами, так и с иностранными. Плющенко хочет воспользоваться спецификой российской системы тренерской работы, где тренеру приходится заставлять фигуристов тренироваться, и переманивать тех, кто достиг переходного возраста и определённых титулов в более комфортные условия, где никто ни на кого не кричит. Плющенко не просто так театрально нахваливает в кисс-энд-крае своих учениц даже после плохих прокатов. Он хочет показать остальным, что у него погладят по головке за любой прокат: «Приходи, здесь дают пряники!». Он не заинтересован в том, чтобы звёздные фигуристы у него деградировали, ему важно поддерживать их статус — от этого прямо зависит цена на билеты. Но, даже так и произойдёт, «падшие ангелы» всегда могут в роли пажей катать на королевской карете Гном Гномыча.

Что касается Трусовой, то для её Дейенерис это будет последним сезоном «Игры престолов». Драконов будут убивать одного за другим, пока она не поймёт, что с одним драконом ей не победить Снежную королеву. А дальше спойлерить не буду.

Четверной дуэт, вторая оценка и «книга Мишина»

Александра Трусова и Анна Щербакова вместе принесли четверные прыжки в женское одиночное катание. В сезоне 2019/2020 они ввели четверные в стандарт у женщин. Несмотря на то, что среди учениц Этери Тутберидзе Александра первой начала прыгать четверные на соревнованиях, первой в «Хрустальном» квады начала прыгать Анна Щербакова. В апреле 2017 года команда Тутберидзе выложила в Instagram видео, на котором Щербакова впервые исполняет четверной тулуп. Далее последовал этот же прыжок в каскаде с тройным тулупом, а через год — каскад из четверного лутца, тройного тулупа и тройного риттбергера. На тренировке она даже приземляла каскад из четверного лутца и тройного риттбергера — самого дорого каскада из двух прыжков. «Для меня вариант с одним четверным прыжком в программе — это минимум. Вариант только с тройными я даже не рассматриваю» (Анна Щербакова). Приучив своих учениц к мысли о том, что четверные — это стандарт, Тутберидзе застолбила женское одиночное катание за своей командой, однако та же Щербакова всё же не рассматривает прыжки как основу программы, чего не скажешь о Трусовой. У них у обеих математический склад ума, однако Щербакова ещё обладает стратегическим мышлением и чутьём: она отлично чувствует своё тело и знает, как грамотно распределить контент в своей программе — этим они с тренерами занимаются сообща. У Анны часто не складываются тренировки и случаются «психологические блоки», однако она обладает способностью собраться в нужный момент, впитывая энергию окружения и воспроизводя её через жесты и мимику.

У Трусовой же всё происходит механически — она выходит на старт не проживать историю, а, словно солдат, выполнять приказ Генштаба. Она обладает недюжинной для девочки физической силой и выносливостью, позволяющими исполнять сумасшедший технический контент на тренировках, однако зацикленность на прыжках в самый ответственный момент ломает программы на стартах. Все её математические расчёты связаны с прыжками, но в этом и опасность — упади с одного-двух прыжков и понадеяться на «вторую оценку» уже не получится — это не её конёк. Она не обладает артистическими способностями и даже перед камерой ей сложно сложить слова в предложение из-за нервных мимико-моторных подёргиваний лица наподобие тика и слабого словарного запаса. Всё это негативно влияет на восприятие судьями, ведь не секрет, что они внимательно следят за фигуристами и вне катка, и это влияет на их отношение. В том числе поэтому во второй оценке иногда предвзято судят Елизавету Туктамышеву. Если Лиза кажется старомодным судьям чересчур раскованной, то Трусова, наоборот, чересчур зажатой и ограниченной — в её образе нет истории, нет страдания, нет видимых переживаний, у неё вообще нет образа. Всё, что у неё есть, это прыжки и декоративные собачки — этого очень мало. Дейенерис в исполнении Трусовой, положа руку на сердце, выглядела максимально нелепо. Да, как и Трусова на четверные прыжки, Кхалиси тоже делала слишком большую ставку на драконов, но Саше просто элементарно не хватило актёрских способностей передать образ Матери Драконов. Дейенерис из неё не получилось — в этом синем костюме с вечно пустым взглядом она больше походила на Короля Ночи. Тем более символично, что вторую часть произвольной программы она катала под его музыкальную тему.

Щербакова и Косторная перешли на взрослый уровень действительно взрослыми: со взрослой головой, со взрослыми взглядами и правильным пониманием фигурного катания, а Трусова осталась ребёнком, с детским отношением к спорту, к камере, ко внешнему миру. Аня и Алёна превратились в бабочек, а Саша так и осталась гусеницей. Полная неспособность меняться приводит к топтанию на месте и однообразию в глазах окружающих. Она не может открыться миру, потому что открывать пока нечего — она ребёнок с поздним развитием. Одни лишь рекорды — не повод создавать книгу имени себя без себя в содержании. Если не она, то родители должны были отдавать себе отчёт в том, что это негативным образом скажется на её репутации в глазах болельщиков и судей, и не идти на поводу у Рудковской. Пытливым журналистам стоит перестать задавать ей вопросы про любимые книги и наконец понять, что любимой книгой у таких как Трусова является книга рекордов Гиннесса. История преодоления Трусовой лишь в ногах — её пока нет в голове, в глазах, в душе. Она вышла на старт, и ты видишь андроида, который с невозмутимым выражением лица механически отрабатывает номер на льду. Стоит ей однажды отложить детективы, «книгу Мишина», «справочник Плющенко» или «Десять способов, как победить при помощи прыжков», а почитать литературу, пробуждающую воображение и эмоции, и, может быть, тогда она поймёт, что фигурное катание — не детская игра в догонялки, а искусство на льду, где фигуристы вообще-то рассказывают историю и проживают жизнь.

Многие её болельщики, в том числе и автор этой статьи, в глубине души надеются, что однажды увидят не циркача, который ловко жонглирует для публики, а девочку, которая подаёт ему мячики. Хочется узнать историю девочки, наконец. Трусова так и не смогла стать для болельщиков Женщиной-вамп, как Косторная, Красной балериной, как Загитова, или Жар-птицей, как Щербакова. Она так и осталась Русской ракетой — бездушным куском металла.