Многие призывают менять всю систему.
В теннисе карантин продлится как минимум до августа. К этому времени турниров не будет почти пять месяцев, а это значит, что игроки не зарабатывают на кортах. Сейчас проводятся выставочные соревнования, но по большей части теннис встал – и тысячи людей остались безработными.
Например, без денег сидят тренеры. Томас Друэ, однажды избитый отцом Бернарда Томича, а сейчас работающий с китаянкой Ван Цян, рассказывал, что займется развозкой пиццы. «Я попросил Ван Цян платить мне половину зарплаты. Но она отказалась, потому что сама не зарабатывает. Мне никакая поддержка не положена, так что ситуация тяжелая. Мы либо найдем выход, который удовлетворит обоих, либо я попрошу ее разорвать контракт и заплатить то, что она мне должна», – объяснял француз.
24-летний тренер Марии Саккари Том Хилл рассказал, что у большинства его коллег даже нет контрактов с игроками – соответственно, нет и финансовых гарантий. «Я думаю, большинство тренеров сейчас вообще ничего не зарабатывают, так что, скорее всего, за время карантина много игроков и тренеров разойдутся – главным образом из-за денег», – дал он мрачный прогноз.
По тем же причинам сейчас страдают судьи, физиотерапевты, журналисты-фрилансеры, а в The New York Times вышло интервью со стрингером Роном Ю, который обычно готовит ракетки Новаку Джоковичу и Роджеру Федереру, но на время карантина устроился оператором ввода данных на неполную ставку.
«У меня много друзей, которые приезжают стрингерами на «Большие шлемы», и большинство из них либо владеет теннисными магазинами, либо в них работает. Сейчас эти магазины или закрыты, или теряют 80-90% прибыли. Даже в обычные времена этим делом не разбогатеешь – хотя и можно обеспечить комфортную жизнь. Но нынешняя ситуация просто разрушительна», – рассказал Ю.
Но, конечно, больше всего разговоров идет об игроках и их внезапном безденежье.
Считается, что за пределами топ-100 все плохо. Этим людям уже начали помогать туры
За элиту, которая каждый год зарабатывает несколько миллионов долларов только призовыми, никто, естественно, не переживает. Все беспокойство о скромных трудягах тенниса, из которых в основном и состоит тур. Вскоре после начала карантина пошли активные разговоры, что им нужно помочь финансово.
В теннисе уже давно закрепилось представление, что у игроков за пределами топ-100 весь заработок идет на оплату переездов, проживания и команды, и вообще они с трудом выходят в ноль. Сейчас это мнение только продвигается. Например, аргентинец Марко Трунжеллити рассказывал: «В 2019-м я был 112-й ракеткой мира, и люди, наверное, думают, что у меня все роскошно – но это не так. В теннисе даже 120-й ракетке мира трудно сводить концы с концами».
Но если посмотреть цифры, то возникает недоумение. В районе топ-120 теннисисты только в этом году заработали примерно по $90 тысяч. Даже с учетом налогов – а Карен Хачанов в прошлом году говорил, что из призовых на сайте ATP можно смело вычитать 40% – остается 54 тысячи за два месяца.
Тот же Хачанов говорил, что, стоя в топ-150, тратил на команду 200 тысяч евро в год. Если перевести это в доллары и поделить на шесть, то получится, что два месяца с тренерами Хачанова стоили бы $36 тысяч. В итоге остается 18к, заработанных за январь и февраль. За год, таким образом, можно выиграть в районе $100 000 – в два раза больше, чем, например, средний американец.
Если спускаться в рейтинге дальше и смотреть доходы за 2020-й, то в конце топ-150 после налогов остается примерно $25 тысяч, в конце топ-200 – примерно 20. А в женском туре заработки за пределами топ-100 примерно на 25% ниже, чем в мужском (и это не сексизм, а коммерческие реалии). И там, и там не входящим в топ-150 на топ-команду не хватит, но на жизнь – вполне.
Все эти расчеты мы приводим, не для чтобы показать, что нерейтинговые игроки врут о своих проблемах. Скорее так мы иллюстрируем трудности, с которыми можно столкнуться, определяя, кому направлять средства. Именно этот вопрос решали ведущие организации в теннисе, создавшие фонд поддержки нерейтинговых игроков. ATP, WTA, ITF и «Большие шлемы» собрали $6 млн, и на этой неделе стало известно, как их распределят.
Разницу между максимальными выплатами объясняют тем, что ATP выделяет низкорейтинговым игрокам гранты на путешествия по турнирам: $4 000 в год одиночникам со 151-й по 400-ю строчку и $2 000 парникам с 76-й по 175-ю строчку рейтинга.
Возможно, сыграло роль и то, что мужчины в теннисе в среднем зарабатывают больше женщин – особенно на низших уровнях. Поэтому могли посчитать, что низкорейтинговым женщинам нужно компенсировать чуть больше – ради справедливости.
Вскоре после объявлений от ATP и WTA в дело вступила ITF – и обещала к началу июня разработать программу поддержки тех, кто занимает в рейтингах места с 500-го по 700-е.
Джокович предложил игрокам топ-100 помочь коллегам. Добрая идея, но реализовать ее трудно
Параллельно с работой боссов в мужском теннисе появилась частная инициатива. Новак Джокович в середине апреля предложил солидарный фонд, в который вложились бы игроки топ-100 одиночки и топ-20 в паре. Предполагалось, что в зависимости от рейтинга они перечислят от 5 до 30 тысяч долларов, а полученную сумму потом распределят между теми, кто стоит между 100-й и 700-й строчками.
Если реагировать на эту идею эмоционально, то она прекрасна: в тяжелый момент богатые собираются и помогают бедным. Но если посмотреть рационально, то появляются претензии.
1. Непонятные границы и критерии. Об этом говорил, например, Михаил Южный: «Отрицательно отношусь к этой идее, она популистская. Почему именно сотня? То есть, 99-й помогает, а 101-й получает? Кто определяет суммы, которые игроки должны скинуть?
И главное – кому мы помогаем? Какие критерии? Это молодые, которые только поднимаются? Или ребята в возрасте, которые уже пять-десять лет стоят на уровне топ-250?» – задался он вопросами в интервью «Спорт-Экспрессу».
Экс-первая ракетка мира Ллейтон Хьюитт еще и отметил, что рейтинг – не лучший показатель для определения, кто должен помогать, а кто пользоваться этой помощью. «Я смотрю на игроков, которые невероятно много работали – например, на [№83 рейтинга] Джеймса Дакворта. Последние несколько лет он все правильно делал, чтобы вернуться в топ-100. Сейчас он не зарабатывает, у него одни убытки, но ATP хочет, чтобы он выделил $5-10 тысяч игрокам, стоящим чуть-чуть за пределами топ-100».
2. По сути, предполагается, что игроки будут помогать соперникам и конкурентам. Конечно, в идеальном мире взаимопомощь и солидарность – основы спорта, но в реальности тур – место жестокой борьбы.
Самое интересное, что такой точки зрения придерживается, например, 324-я ракетка мира Артур де Гриф, который мог бы претендовать на помощь. «Я не понимаю, почему теннисисты, которые играли лучше меня, должны платить за свой успех. Среди получателей есть игроки, которые просто меньше работали, меньшим жертвовали ради тенниса», – размышлял бельгиец.
3. А нужно ли вообще поддерживать всех, кто стоит в рейтинге так низко? Эта мысль проскакивала и у Южного, и у де Грифа, но громче всех высказался Доминик Тим.
«Никто из топ-игроков ничего не получил просто так. Все должны были бороться за высокие позиции. Ни один теннисист, даже те, кто стоит ниже в рейтинге, не борется за выживание. Никто не голодает.
Я знаю, как обстоят дела на «Фьючерсах», я два года играл на этом уровне. Там немало людей, которые не отдаются спорту на все сто. Не понимаю, зачем давать деньги этим игрокам. Я лучше пожертвую людям или организациям, которые действительно в этом нуждаются. Ни одна профессия не гарантирует, что ты заработаешь много денег», – жестко постановил австриец.
Есть мнение, что Тим таким образом еще и намекнул, что не хочет помогать игрокам, которые промышляют договорными матчами на низших уровнях.
Тим высказался против фонда одним из первых, поэтому все попытки доказать его необходимость и правильность направлены именно в его адрес. Самой громкой стало открытое видеописьмо 620-й ракетки мира Инес Иббу из Алжира. В нем она, постоянно обращаясь к австрийцу, рассказала о проблемах нерейтинговых игроков – отсутствии кортов, денег на команду, необходимости постоянно экономить.
Иббу настаивала, что не винит Тима в сложившейся ситуации, но посчитала, что он давит порыв к солидарности нерейтинговым игрокам – а помощь им очень нужна, потому что некоторые, по ее словам, сейчас голодают. «Нам не нужны его деньги, просто не надо оскорблять нашу жертву (да, Иббу назвала это именно our sacrifice – Sports.ru). Мы и раньше жили без его денег и все равно продолжим играть», – писала она в соцсетях.
Опять же, на эмоциональном уровне ее видео и вообще посыл вызывают немедленную сочувственную реакцию – например, президент Алжира обещал Иббу финансовую поддержку. Но если подумать, то встает вопрос: о какой жертве она говорит?
В 99% случаев попытка построить карьеру в спорте – эгоистичный порыв. Человеку хочется доказать крутость трофеями, прославиться или просто заработать денег. В процессе достижения этих целей спортсмен обретает экономическую ценность (создает рабочие места и денежные потоки), развлекательную ценность (у него появляются зрители) и иногда даже общественную (например, продвигает здоровый образ жизни или гуманистические идеи).
Общественная, экономическая и развлекательная ценности теннисиста, стоящего в подвале рейтинга, – вещь очень спорная, поэтому говорить о жертвенности трудно. Жалобы аниматора из торгового центра на то, что ему платят меньше, чем Лео Ди Каприо, никто даже слушать не станет. Называть его работу жертвой во имя искусства – тоже. А теннис ведь такая же индустрия развлечений.
И особенно непонятно, почему Иббу вообще обращается к Тиму. Ей скорее нужно лоббировать лидеров женского тенниса, потому что гипотетический фонд игроков ATP ей все равно никак не поможет.
В целом понятно, что участие в формировании такого фонда не может быть обязательным, потому что это благотворительность. И игроки имеют полное право отказаться от участия в этой благотворительности и выбрать цели, которые считают более достойными (о чем говорил тот же Тим, а еще Гидо Пелья и Маттео Берреттини), или вообще просто оставить все заработанное себе. Тим, кстати, отвечая на претензии Иббу рассказал, что выделяет деньги австрийским юниорам.
Рациональные люди понимают, что обязательно заботиться об игроках должны специализированные организации – международные и национальные федерации. Что они уже и делают.
Низкорейтинговые теннисисты уязвимы из-за огромного разрыва в доходах. Но никто не знает, как его преодолеть
The Financial Times подсчитала, что Надаль в прошлом году заработал в 132 раза больше 250-й ракетки мира – 16,4 млн против 124 тысяч. В женском теннисе Эшли Барти за 2019-й обогатилась в 141 раз больше №250 – 11,3 млн против 80к. При этом среди 500 лучших игроков мира 45% мужчин заработали меньше 100 тысяч, а 41% женщин – меньше 50 тысяч. Все эти суммы до налогов и расходов.
Чтобы больше игроков могли достойно зарабатывать теннисом, многие предлагают изменить систему распределения прибыли – и начать с «Больших шлемов». Канадец Вашек Поспишил вместе с чемпионкой US Open-2017 Слоун Стивенс даже запустили движение и привлекли юридическую фирму Norton Rose Fulbright (вторую крупнейшую в США и одну из 10 крупнейших в мире), которая от их лица должна вести переговоры с турнирами напрямую. На такой шаг пришлось пойти, потому что у игроков нет профсоюза.
По оценкам юристов, на ТБШ призовые фонды составляют примерно 12-17% от прибыли организаторов. Естественно, многие считают, что это нужно менять. Но в выдвигаемых предложениях очень много популизма и мало практических механизмов для улучшения ситуации.
Например, Поспишил и его сторонники указывают на командные виды и крупнейшие американские спортивные лиги: МЛБ (где, по данным Поспишила, 54,4% дохода уходит игрокам), НБА (50%), НХЛ (50%), НФЛ (47%). Но чтобы сделать, как там, игрокам придется полностью изменить организацию тура и турниров.
Куда ближе к теннисным реалиям пример гольфа, где в PGA-туре игрокам достается 33% прибыли. И действительно, по графику The Guardian, в 2017-м гольфисты топ-150 в среднем зарабатывали намного больше теннисистов. Но потом разница резко снижалась, и к 200-й строчке они выходили примерно на один уровень. И еще в PGA-туре зарабатывают чуть больше 300 человек, а только в мужском теннисе – больше 1 500.
А для женщин спорта выгоднее тенниса вообще нет. Например, в том же гольфе в этом году только у 11 игроков призовые составили больше $100 тысяч. В теннисе таких уже 90.
Так что само по себе повышение доли, которую игроки получат от турниров «Большого шлема», не поможет сделать теннис прибыльным для большинства. Но движение Поспишила это предусмотрело и обещало часть выбитого процента направить на субсидии призовых фондов на мелких турнирах.
Возможно, это вполне рабочий план. Но нужно помнить, что «Большие шлемы» организуют национальные федерации в случае Australian Open, «Ролан Гаррос» и US Open и Всеанглийский клуб в случае «Уимблдона». Прибыль они тратят не на яхты и виллы, а на турниры следующих лет (модернизацию инфраструктуры и так далее) и развитие тенниса в своих странах (например, поддержку юниоров и любителей). И можно долго спорить, будет ли для тенниса в целом полезнее перенаправить идущие на это деньги профессионалам.
Ведь эти профессионалы играют на турнирах, к экономической ценности которых много вопросов. Их все во время Australian Open задал Теннис Сандгрен, тогда стоявший 100-м в рейтинге: «Как повышать экономическую ценность людей, которые участвуют в турнирах, не способных окупиться? Как это сделать? Как повышать призовые на «Челленджерах», если они экономически несостоятельны?» Да, Надаль заработал в 132 раза больше 250-й ракетки мира, но сравнивать их пользу для тенниса глупо.
Те же вопросы можно выдвинуть и к другой вдохновленной гольфом реформе – созданию нескольких профессиональных туров в разных регионах планеты. В гольфе есть PGA-тур, в основном играющий в США, есть европейский тур, есть выгодные для игроков женские лиги в Азии. Но эти туры конкурируют между собой, поэтому, например, доходы PGA в шесть раз больше европейской организации, которая в годы, когда нет Кубка Райдера (турнира между США и Европой), теряет деньги.
Будут ли региональные туры настолько выгодными для игроков? Можно только гадать. Но, например, лига IPTL, проводившая выставочные турниры в юго-восточной Азии, прогорела за несколько лет и, по сообщениям, даже не смогла рассчитаться со всеми участниками.
Есть очевидный вариант увеличения призовых для нерейтинговых игроков – отнять их у топов и направить вниз. Но в таком случае возможен бунт самых влиятельных теннисистов, которые наиболее успешны, популярны и обеспечивают рост тура в целом.
Пока что все предложенные реформы кажутся очень спорными. Даже Джон Миллман, призывавший ориентироваться на гольф, позже говорил: «Не знаю, что именно нужно делать, но должна быть система лучше существующей».
Но, возможно, из-за коронавируса новая система станет необходимостью. Ведь никто не знает, когда вернется свобода передвижения, необходимая для поддержания глобального тура. И неизвестно, когда возобновятся массовые мероприятия с болельщиками, без которых теннисные турниры теряют 50-80% прибыли.
При самом плохом варианте теннис в том виде, к которому мы привыкли, из карантина может уже не выйти.
В теннисе завелся революционер: верит, что Джокович поддержит бойкот «Шлемов», бьется за профсоюз и передел денег
Теннис свернулся из-за коронавируса, но наш инстраграм про него – нет. Подписывайтесь
Фото: globallookpress.com/Keystone Press Agency; Gettyimages.ru/Clive Brunskill, Cameron Spencer, Quinn Rooney, Stuart Franklin, Matthias Hangst; Instagram/tomhill95, ines_ibbou
Оставить комментарий
Ваш емайл не будет опубликован. Обязательные поля помечены как (обязательное)