Пока не прощание, но уже похоже.
Осенью-2016 Энди Маррей провел, возможно, самую эффектную концовку сезона в истории тенниса: выиграл пять последних турниров – 25 матчей подряд, – по ходу этого отрезка впервые став первой ракеткой мира и обеспечив себе №1 по итогам года в последнем матче – финале итогового турнира ATP против Новака Джоковича, которому проиграл пять из шести последних встреч.
Насколько это было мощно, настолько карьера Маррея после сезона-2016 практически закончилась: за четыре года он не провел ни одного полного сезона, перенес две операции, включая протезирование тазобедренного сустава, рыдал перед стартом (!) Australian Open и после победы в первом круге рядового турнира в Вашингтоне в 2018-м, а следующей осенью затащил первый за два года титул чистой силой воли.
Возвращению Маррея на топ-уровень – изначально не очень правдоподобному – мешали сначала мелкие травмы, потом коронавирус (пропустил из-за него последний Australian Open). Сам он вроде духом не падал и шутил с характерным сухим юмором: когда болельщик показал ему его картонную фигуру, которой десять лет, Маррей среагировал: «Продержалась дольше моих бедер».
Но в последние месяцы, кажется, шутки кончились: после очередной травмы, вынудившей его пропустить «Мастерс» в Майами, Маррей признался, что находить мотивацию всему все сложнее. На той же неделе он дал интервью Gentleman’s Journal, которое звучало немного как занавес карьеры. Ниже – главное из него.
Ошибки молодости: слишком рано завел агентов, слишком много играл в приставку
«Мы с братом подписали первый контракт с менеджерским агентством в 12-13 лет. И ты полагаешься на этих экспертов, чтобы тебе помогли сориентироваться. Но я не думаю, что агентства всегда заботятся об интересах спортсменов. Судя по подписанию спортсменов в 12-13 – нет.
Нужно ли ребенку, чтобы на него в этом возрасте давило одно из крупнейших агентств в мировом спорте? Не знаю, правильный ли это посыл. Так что есть много вещей, которые я хотел бы сделать по-другому. И это одна из моих ошибок молодости.
В юности я всегда путешествовал с PlayStation, не осматривал достопримечательности, не интересовался местами, в которые приезжал. И теперь я об этом немного жалею. Надо было выбираться почаще, потому что мы ездили в потрясающие места и путешествовали по всему миру. Это была прекрасная возможность увидеть такие удивительные вещи. А мы обычно просто тренировались».
В локдауне увлекся велосипедом, ездил по олимпийской трассе
«Первые два месяца локдауна я тренировался только дома. Много занимался кардио и впервые в жизни стал кататься на велосипеде. Изначально я сел на него, просто чтобы иметь возможность потренироваться не дома, а потом мне прямо понравилось. Реально. Я даже думаю после тенниса заняться велосипедом серьезнее.
Я живу в 20 минутах от Уимблдона в Суррее, так что я катался по олимпийской трассе вокруг Бокс-Хилла. У меня было три-четыре постоянных маршрута, а поскольку просто так ездить мне неинтересно, я каждую неделю старался улучшить свое время, чтобы видеть, что набираю форму. Ехать в гору мне особенно нравилось: тяжело, но очень классно».
Пытался вставать раньше детей, но быстро бросил
«Тренироваться дома очень своеобразно (смеется). У меня трое детей, и жена была беременна. Так что найти время для всего было сложновато. Первые несколько недель я вставал в 5:30, чтобы позаниматься до того, как дети проснутся. Но потом я понял, что оно того не стоит. Вставать так каждое утро невозможно.
В самоизоляции я больше узнал о том, чего я не умею, чем раскрыл какие-то таланты. Детей постоянно нужно чем-то занимать, мы все время что-то выдумывали. Иногда они просили меня нарисовать какое-нибудь животное, потому что моя жена – художница и прекрасно рисует. А я – просто кошмар. Полный провал. Еще они хотели, чтобы я им что-то построил. Но у меня очень ограниченный набор навыков: у меня хорошо скоординированы глаза и руки, умею разные спортивные игры».
После тенниса хотел бы уйти в гольф или футбол или, по крайней мере, представлять интересы спортсменов
«Я люблю спорт, поэтому после тенниса было бы интересно поработать в другом виде. Мне очень нравится гольф, так что было бы здорово стать кедди – ближе пообщаться с топовыми гольфистами и разобраться в другом спорте.
Еще, мне кажется, теннис и гольф близки в плане психологии спортсменов. Возможно, мне было бы интересно помогать гольфистам. Или получить лицензию футбольного тренера – было бы классно.
Надеюсь продолжить работать с молодыми спортсменами, когда сам закончу играть (у Маррея свое агентство – 77 Sorts Management, представляющее молодых теннисистов Кэти Суон и Эйдана Макхью, футболистов Фрейзера Маррея и Райана Портеуса – Sports.ru). Потому что я сам наделал в молодости много ошибок. Теперь мне хочется уберечь от них других».
Маррей – самый достойный №1
Маррей показал возвращение в спорт с железным бедром: два года боли, слез и больничных коек
Маррей нереальный! В январе поменял тазобедренный сустав, вчера – выиграл титул
Подписывайтесь на самый нереальный инстаграм о теннисе
Фото: Gettyimages.ru/Scott Barbour; twitter.com/andy_murray; facebook.com/andymurrayofficial/
Оставить комментарий
Ваш емайл не будет опубликован. Обязательные поля помечены как (обязательное)