«Наверное, в мире фигурного катания – это единственное, что случилось хорошего благодаря пандемии», – анонсировала Евгения Медведева прыжковый фестиваль в эфире «Вечернего Урганта».
Такой турнир действительно давно ждали: Трусова еще в 2019-м мечтала соревноваться с парнями и прыгала параллельный тулуп с Ханю; Алиев в ответ признавался, что равняется на Сашу; а папа Ани Щербаковой даже продумал правила соревнований.
На экспериментальный фестиваль возлагали большие надежды не только зрители, но и организаторы, которые отвели ему отдельный день, продали эксклюзивные права на трансляцию японскому телевидению и придумали провокационный посыл про выбор по-настоящему сильного пола.
У прыжкового турнира были все шансы стать тем самым новым форматом, которого не хватало фигурному катанию: есть интрига на любой вкус (девушки против парней, Тутберидзе против Плющенко, Санкт-Петербург против Москвы, команда Загитовой против команды Медведевой); динамика (сравните с пятичасовым марафоном коротких программ на чемпионате Европы) и идеальная для телеэфира атмосфера шоу.
Все испортила реализация: непоследовательное судейство, непродуманные правила, странный конферанс и отсутствие прямой трансляции для российских зрителей – об эксклюзивных правах японцев стало известно только утром в день турнира.
У турнира странный формат: нет прямого эфира (хотя болельщиков пустили на трибуны), идея с командами не сработала
Пожалуй, отсутствие онлайн-трансляции – одна из главных претензий к организаторам. Да, показ сокращенной версии шоу по ТВ в прайм-тайм – резонное решение, но Первый канал отказался и от эфира на сайте. Очевидно, это связано с тем, что права на платный показ фестиваля продали японскому каналу Japan Sports, ограничившему доступ для всех неяпонских пользователей.
Вероятно, такое решение было оправданным с коммерческой точки зрения, но главный вопрос в другом – насколько уважительно было сообщать об этом болельщикам за несколько часов до турнира? Кто-то из зрителей, рассчитывая на прямой эфир, не взял билеты в «Мегаспорт» – прыжки удобнее рассматривать на большом экране, а не с трибуны; кто-то хотел бы заплатить за трансляцию, однако, такая возможность была только у японцев. Сложно представить обратную ситуацию, когда традиционный шоу-турнир Japan Open первыми эксклюзивно смотрят не японцы, а российские фанаты.
Ставка на праздничную атмосферу командного турнира тоже не сработала – атмосферы просто не было. Загитова и Медведева старались как могли: пританцовывали под музыку, подбадривали свои сборные, наконец, привели в зал немало болельщиков: многие купили билеты после того, как стало известно, что Алина и Женя представят сольные номера.
Загитова и Медведева впервые вместе у Урганта: обменялись комплиментами и сыграли в переманивание щенков (победила Алина)
Спортсмены, которые не участвовали в прыжковом фестивале и ждали жеребьевку, вели себя скромно: во-первых, болеть до разделения на команды они могли исключительно по личным предпочтениям, во-вторых, их реакции не слишком интересовали ведущих и операторов. Возможно, все шоу припасли на основные соревновательные дни – по части запоминающихся кисс-энд-краев планку слишком высоко установил командный чемпионат мира.
Вообще, идея ставить турнир по прыжкам первым видом программы смотрится странно и даже опасно. Сам формат состязания в элементах больше уместен для финала показательных выступлений, когда основные соревнования позади: настроение парней после разгромного поражения и ироничных шуток в их адрес явно испорчено.
Фигуристы мерзли в долгом ожидании очереди на льду – особенно это было заметно во время жеребьевки. Никто не отменял и микротравмы, особенно если заходишь на прыжок под доброжелательное напутствие «Тот из ребят, кто сделает тройной аксель, будет в точности повторять Лизино исполнение?» Если что Туктамышева с первого акселя упала.
Судейство напоминало «Ледниковый период»: отсутствие правил, субъективность и странные результаты
Решение Первого канала поставить в эфир смонтированную версию фестиваля стало отчасти понятно, когда судьи выставили первые оценки. Вычисление баллов оказалось невероятно долгим: по паузам между прыжком и объявлением итоговой суммы можно было представить, что подсчет ведется столбиком. Возможно, после эмоциональной реакции сидевшей в жюри Татьяны Тарасовой на «античеловеческий фактор» судей Первенства России, оценки перепроверялись дважды.
Впрочем, баллы на этом турнире носили условный характер. Желая совместить объективность и зрелищность, организаторы скрестили старую и новую судейские системы и сделали только хуже: результаты невозможно было сравнивать между собой, а критерии, кажется, каждый член жюри придумывал для себя сам. Самое емкое описание происходящему дал Алексей Ягудин: «Вспоминаем «Ледниковый период», ну, какие мы оценки там обычно выставляли?»
Падение Дмитрия Алиева с четверного тулупа в третьем туре оценили от 3 до 4,1; Лизе Туктамышевой за набор из тройного лутца и четырех двойных акселей достались 6,0 от четырех членов жюри и 5,4 – от Татьяны Тарасовой, которая, видимо решила наказать фигуристку за секвенцию вместо каскада.
Бессмысленность сравнения баллов обнаружилась еще в первом туре, когда тройной лутц – тройной тулуп Камилы Валиевой набрал на 0,1 больше аналогичного каскада Михаила Коляды. Ведущие сначала даже не поверили и решили, что Тамара Москвина планировала дать Коляде невозможные 6,9. И дело не в риппонах на прыжках Камилы: единственное, чего не хватило Мише в этом раунде – нужной для красивого результата половой принадлежности. «Праздник феминизма в фигурном катании», – ирочнино заметил Алексей Мишин.
При этом очевидно, что сборная девушек не нуждалась в помощи судей – все четверо оказались идеально готовы к турниру. Парням же не хватало то тактики, то психологической устойчивости: Игнатов неудачно рискнул с четверным риттбергером; Мозалев набрал за недокрученный четверной флип во втором раунде меньше, чем Валиева за тулуп; а Коляда и вовсе большую часть турнира провел с видом человека, который только что вернулся с командного турнира в Пхенчхане.
Против Миши сегодня был не только его настрой, но и Алексей Ягудин – автор знаменитых высказываний «О Коляде говорить не хочу, это все равно бесполезно» и «Коляда не умеет соревноваться – может, ему стоит стать веганом?»
С тех пор прошло два года – и, казалось, нелюбовь Ягудина к Коляде немного утихла: он оценил его нынешнюю произвольную и отметил прогресс после перехода к Мишину. Срывы четверного тулупа на прыжковом фестивале, видимо, вызвали флэшбеки Пхенчхана не только у Коляды, но и у Ягудина, который после бабочки Миши саркастично заметил «Есть ощущение, что будет 6,0», а в ответ на идеальный каскад Коляды в первом туре просил парней реабилитироваться.
Если искать пользу в прыжковом фестивале, то, кажется, она в следующем: мы снова убедились в том, что Мише противопоказаны командные турниры. Хочется верить, что ценой переоткрытия этого факта не станет пошатнувшаяся стабильность Коляды в личных соревнованиях – в конце концов, в программах этого сезона он чрезвычайно хорош.
Прыжковый турнир – отличный формат для сильной российской сборной, но он должен быть совершенно другим.
С понятными правилами – красиво представленными заранее, а не пересказываемыми на ходу участникам. С яркой подачей – активным кисс-энд-краем, продуманным музыкальным оформлением и конферансом чуть глубже, чем шутки про слабых парней. С объективным судейством, где члены жюри не противоречат сами себе и не играют в добрых и злых полицейских. С красивой картинкой – инфографикой о высоте и пролете на прыжках и наглядным сравнением базовой стоимости элементов.
И тогда у прыжкового фестиваля будут все шансы стать полноценной частью соревновательного календаря, а у России – иметь классный турнир не хуже Japan Open и командного чемпионата мира.
Больше о фигурном катании – в телеграм-канале автора
Командник фигуристов, который мы не забудем: в Сочи схитрили с Плющенко, утомили Липницкую и, возможно, сговорились с США
Фото: РИА Новости/Александр Вильф
Оставить комментарий
Ваш емайл не будет опубликован. Обязательные поля помечены как (обязательное)